Некоторые специалисты считают что приоритетность международного законодательства в некоторых случаях
Некоторые аспекты приоритета международного права
Статья 15 Конституции РФ
1. Конституция Российской Федерации имеет высшую юридическую силу, прямое действие и применяется на всей территории Российской Федерации. Законы и иные правовые акты, принимаемые в Российской Федерации, не должны противоречить Конституции Российской Федерации.
2. Органы государственной власти, органы местного самоуправления, должностные лица, граждане и их объединения обязаны соблюдать Конституцию Российской Федерации и законы.
3. Законы подлежат официальному опубликованию. Неопубликованные законы не применяются. Любые нормативные правовые акты, затрагивающие права, свободы и обязанности человека и гражданина, не могут применяться, если они не опубликованы официально для всеобщего сведения.
4. Общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры Российской Федерации являются составной частью ее правовой системы. Если международным договором Российской Федерации установлены иные правила, чем предусмотренные законом, то применяются правила международного договора.
Во–первых, как указано, Конституция РФ имеет ВЫСШУЮ юридическую силу. И никакое извне привнесённое юридическое уложение не может иметь силу выше Конституционного уложения принятого в РФ. То есть, никакие законы не могут быть «ВЫШЕ» ВЫСШЕЙ юридической силы.
Любые вводимые нормативные акты заведомо имеют подчинённый характер по отношению к Конституции РФ. Никакой закон не в состоянии изменить какое-либо конституционное положение, поскольку Конституция РФ имеет высшую юридическую силу.
Никто не вправе изменять или дополнять Конституцию РФ, кроме многонационального народа России на референдуме.
Во-вторых, Конституция РФ имеет прямое действие. Чего собственно не хватает привнесённым извне уложениям международного уровня. То есть, возможно, что-то юридическое в этих внешних уложениях и есть, но их место в системе права России, никак не определено.
В-третьих, Конституция РФ применяется на всей территории РФ. А различные законы и принципы иностранных государств, а также нормы международного права не имеют никакой юридической силы на территории России. Ибо, только многонациональный народ России является носителем суверенитета и единственным источником власти в Российской Федерации
В-четвёртых, законы и иные правовые акты, принимаемые в РФ не должны противоречить Конституции РФ.
То есть, какими бы международными ни были принципы и нормы международного права и международные договоры РФ, они могут стать составной частью правовой системы РФ, только если они не противоречат Конституции РФ.
Нельзя безоглядно включать или встраивать в правовую систему РФ, абы какие, подписанные непонятно кем, какие-то иностранные, якобы, общепризнанные принципы и нормы международного права. Международные договоры не должны противоречить Конституции РФ.
В—пятых, и это самое главное:
Российская Федерация, государство с МНОГОнациональным населением. То есть, фактически, заселена различными народами. И это отражено в Конституции РФ.
Следовательно, законодательство и принципы права России имеют международный статус, по факту.
Поскольку, законы, издаваемые в России, носят характер международного значения, то эти законы имеют приоритет над другими МОНОнациональными системами права иных стран, что бы они о себе ни возомнили.
В-шестых, если международным договором Российской Федерации установлены иные правила, чем предусмотренные законом, то применяются правила международного договора.
То есть, иными словами:
Если международным договором РФ установлены иные правила, чем предусмотренные законами иных стран, то могут применяться правила такого международного договора, не противоречащие Конституции РФ.
У нас про МНОГОнациональность записано в Конституции РФ. А Конституция РФ имеет высшую юридическую силу.
И оспаривать эту сентенцию непозволительно никому.
Тут не о чем спорить.
А вот большинство стран Европы имеют МОНОнациональную структуру народонаселения.
Что противоречит общепризнанным правам человека и гражданина. Так что, пусть стремятся к соответствию.
Если какой-либо политический деятель РФ возомнит о себе, что он в праве подписывать от имени государства Российского международные договоры противоречащие Конституции РФ, без одобрения всем многонациональным народом России, который и является единственным носителем суверенитета и источником власти в Российской Федерации, то такого деятеля, надо как минимум, немедленно отстранить от власти, и снять со всех занимаемых им постов и должностей.
А, как максимум, после гласного разбирательства в народном суде.
Короче, многонациональный народ России решит, что с таким деятелем делать.
Потому что любой политический деятель, которому делегирована власть многонациональным народом России, не является самостоятельной фигурой, а выполняет всего лишь функцию слуги народа России.
И об этом он никогда не должен забывать!
А то совсем распустились, «понимашь»!
Должно ли международное право иметь приоритет над национальным?
Битва законов
Конфликт России с Западом вызвал новый виток дискуссии: нужно ли нам оставлять в Конституции закреплённую в статье 15 норму о приоритете международного права над национальным? С разъяснением выступил председатель Конституционного суда РФ Валерий Зорькин. Он считает, что международное право имеет приоритет над национальным, но если в каком-либо конкретном случае Конституция лучше защищает баланс интересов, то приоритет будет отдан ей. «Россия добровольно возлагает на себя обязательства, перечисленные в этих международных документах, и оставляет за собой право окончательных решений в соответствии с Конституцией в случае спорных моментов и правовых коллизий», – сказал глава КС. Он подчеркнул, что нормы международных договоров, в том числе Европейской конвенции по правам человека, «слишком абстрактны». Нужна ли в России норма, утверждающая приоритет международного права над национальным?
Вадим ПРОХОРОВ, адвокат:
– Дискуссия отсылает к части 4 статьи 15 Конституции. Эта статья не может быть отменена, иначе придётся менять Конституцию и конституционный строй в целом. Если нет приоритета международного права, то с такой страной на международной арене никто не будет иметь дело. Ведь в этом случае ни одно соглашение, заключённое Российской Федерацией, нельзя будет считать действующим, потому что оно всегда может быть изменено в угоду внутренним интересам. Правда, мне вообще не очень понятна эта дискуссия, потому что действующая власть научилась избегать данной статьи. Она делает отсыл к Конституционному суду, который трактует её как-то иначе, говорит, что поскольку у нас Конституция превыше всего, то как КС решил, так и будет. Тем самым даётся приоритет Конституционного суда над решениями Европейского суда, с чем я категорически не согласен. Мне кажется, что предлагают поменять эту статью совсем уж наивные люди. Но отмена этой статьи будет иметь очень далеко идущие последствия, не позитивные для страны в целом.
Евгений ФЁДОРОВ, депутат Госдумы от фракции «Единая Россия»:
– Положение о приоритете международных правовых норм достаточно уникальное. Впервые оно появилось в мировой практике как часть акта о капитуляции кайзеровской Германии после её поражения в Первой мировой войне. То есть это был элемент поражения государства и признания этого поражения. Тогда войска англичан, французов и американцев на территорию Германии не вторгались. То есть эта норма заменила собой военную оккупацию.
И впервые она появилась именно там. Сейчас она присутствует только в некоторых странах, в том числе и в РФ. Ельцин же сказал, что эта Конституция была согласована с международными инстанциями и ими одобрена. То есть эта норма вошла по требованию Госдепартамента США как элемент внешнего управления. Достаточно очевидно, что мы в условиях иностранного управления не то что развиваться не можем, эти нормы загоняют нас в деградацию. От нас требуют всё новых и новых экономических жертв в пользу развитых стран, которые злоупотребляют этой нормой внешнего управления. Нация должна сплотиться и принять решение об изменении статуса страны на суверенный путём исключения норм внешнего управления из российской Конституции.
О приоритете международного права над национальным
Давайте разберемся с юридической стороной этого вопроса.
В соответствии с частью 1 статьи 15 Конституции РФ
Конституция Российской Федерации имеет высшую юридическую силу, прямое действие и применяется на всей территории Российской Федерации. Законы и иные правовые акты, принимаемые в Российской Федерации, не должны противоречить Конституции Российской Федерации.
То есть в Конституции установлено верховенство Основного закона над внутренним правом. Однако нас интересует выше ли Конституция международного права. Прямо на это Конституция ответа не дает.
В соответствии с частью 4 статьи 15 Конституции РФ
Общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры Российской Федерации являются составной частью ее правовой системы. Если международным договором Российской Федерации установлены иные правила, чем предусмотренные законом, то применяются правила международного договора.
При внимательном прочтении этой нормы видно, что ей предусмотрен приоритет международных договоров над законами. Значит для ответа на вопрос о том, выше ли Конституция международного права, и в частности международных договоров, нужно понять является ли Конституция законом в смысле этой нормы, то есть сказано ли в части 4 статьи 15 о том, что международный договор выше Конституции. Для ответа на этот вопрос нужно узнать официальное толкование этой нормы.
В соответствии с пунктом 4 статьи 3 Федерального конституционного закона от 21.07.1994 N 1-ФКЗ «О Конституционном Суде Российской Федерации» Конституционный Суд (КС) дает толкование Конституции. В соответствии со статьей 6 того же ФКЗ решения КС обязательны на всей территории Российской Федерации для всех представительных, исполнительных и судебных органов государственной власти, органов местного самоуправления, предприятий, учреждений, организаций, должностных лиц, граждан и их объединений.
В силу полномочия КС на толкование Конституции и обязательности его решений правовые позиции этого специального суда составляют неотъемлемую часть самой Конституции и подлежат непосредственному применению как любой закон. Значит если КС сформулировал позицию по вопросу соотношения Конституции и международного права, то мы должны непосредственно применять эту позицию, и принимать изменения в Конституцию нет необходимости.
Так вот такая позиция была сформулирована в пункте 2.2 Постановления Конституционного Суда РФ от 14.07.2015 N 21-П. Более того, она проходит красной нитью через все Постановление. КС пишет:
Вместе с тем, как следует из Конституции Российской Федерации, ее статей 4 (часть 1), 15 (часть 1) и 79, …, ни Конвенция о защите прав человека и основных свобод как международный договор Российской Федерации, ни основанные на ней правовые позиции Европейского Суда по правам человека, …, не отменяют для российской правовой системы приоритет Конституции Российской Федерации и потому подлежат реализации в рамках этой системы только при условии признания высшей юридической силы именно Конституции Российской Федерации.
Таким образом, КС однозначно решил вопрос о соотношении Конституции и международного права: Конституция имеет приоритет в силу суверенитета Российской Федерации, верховенства Конституции как основного закона и недопустимости имплементации в правовую систему государства международных договоров с нарушением конституционных предписаний.
Итак, мы выяснили каково существующее регулирование.
Необходимо внести изменения, которые гарантируют приоритет Конституции. Это означает буквально следующее: требования международных договоров и решения международных органов могут действовать только в той части, когда они не противоречат нашей Конституции.
То есть, фактически предложено закрепить в Конституции правовую позицию КС, которая итак имеет юридическую силу и непосредственное применение.
Не критикуя данное предложение по существу, скажу о трудностях реализации данного предложения. Дело в том, что статья 15 Конституции, которую мы рассматривали, относится к основам конституционного строя РФ (глава 1 Конституции) и в силу статьи 135 Конституции может быть пересмотрена только в особом порядке, также как и положения глав 2 и 9. Порядок этот следующий:
1. Положения глав 1, 2 и 9 Конституции Российской Федерации не могут быть пересмотрены Федеральным Собранием.
2. Если предложение о пересмотре положений глав 1, 2 и 9 Конституции Российской Федерации будет поддержано тремя пятыми голосов от общего числа членов Совета Федерации и депутатов Государственной Думы, то в соответствии с федеральным конституционным законом созывается Конституционное Собрание.
3. Конституционное Собрание либо подтверждает неизменность Конституции Российской Федерации, либо разрабатывает проект новой Конституции Российской Федерации, который принимается Конституционным Собранием двумя третями голосов от общего числа его членов или выносится на всенародное голосование. При проведении всенародного голосования Конституция Российской Федерации считается принятой, если за нее проголосовало более половины избирателей, принявших участие в голосовании, при условии, что в нем приняло участие более половины избирателей.
Что написано в этой статье: для внесения изменений в статью 15 Конституции надо пройти голосование в Парламенте, а затем созвать Конституционное Собрание, которое должно либо принять новую Конституцию (либо вынести ее проект на референдум) либо разойтись. Проблема состоит в том, что федеральный конституционный закон, в соответствии с которым должно созываться и работать Конституционное Собрание, еще не принят, хотя проекты этого закона есть. Да-да, Конституция (и данная 135 статья) вступила в силу в 1993 году, и с тех пор до настоящего времени такой важнейший закон не был принят. Что же делать?
Вариант 1. Принять ФКЗ о Конституционном Собрании и уже в соответствии с ним принимать изменения в статью 15. Если этого не сделать, конституционный порядок внесения изменений в Конституцию будет не соблюден.
Вариант 2. Внести изменения не в статью 15, а в статью 79 (глава 3 Конституции)[1].
В соответствии со статьей 79 Конституции
Российская Федерация может участвовать в межгосударственных объединениях и передавать им часть своих полномочий в соответствии с международными договорами, если это не влечет ограничения прав и свобод человека и гражданина и не противоречит основам конституционного строя Российской Федерации.
Предложение дополнить данную статью обоснованно в части приоритета Конституции над решениями международных организаций, но в части приоритета Конституции над международными договорами такое дополнение представляется обходом закона, а именно статьи 135 Конституции.
Вариант 3. Внести изменения не в статью 15, а в статью 125 Конституции (часть 2), то есть дополнить полномочия Конституционного Суда[2].
Сейчас КС не может проверять на соответствие Конституции вступившие в силу международные договоры, а проверка решений международных организаций возможна только силу пункта 3.2 статьи 3 ФКЗ о Конституционном суде. Предлагается дополнить полномочия КС так, чтобы он мог признавать международные договоры и решения международных организаций неконституционными и следовательно не подлежащими применению.
Это предложение в части полномочия по проверке конституционности вступившего в силу международного договора противоречит правовой позиции Конституционного суда, выраженной в Определении от 2 июля 2013 года N 1055-О.
КС пишет об этой позиции:
…проверка конституционности федерального закона о ратификации международного договора, в том числе по порядку принятия, по общему правилу, может быть осуществлена лишь до момента вступления данного международного договора в силу (который обычно не совпадает с моментом завершения процесса принятия соответствующего федерального закона о ратификации международного договора); иное не только противоречило бы общепризнанному принципу международного права pacta sunt servanda и ставило бы под сомнение соблюдение Российской Федерацией добровольно принятых на себя международных обязательств…
Я поддерживаю первый вариант. А Вы что думаете?
Приоритет международного или национального права? Вопросы и ответы
Тут у меня РБК-ТВ попросило комментариев о соотношении международного и национального права, а также по поводу вчерашнего постановления КС. Прислали список вопросов (я заготовил проект ответов), но в студии задавали другие. 🙂
Чтобы добро не пропадало, выкладываю свои заготовки здесь, а заодно и ссылку на ролик с интервью.
Это программа «Закон» с Павлом Демидовичем (не сочтите за рекламу :).
Что означает приоритет международного права над национальным законодательством?
На мой взгляд, эта фраза терминологически неточна и потому, строго говоря, ничего конкретно не означает. Попытаемся ее уточнить.
Международное право – это система правил, регулирующих взаимоотношения между государствами. Национальное право – эта система правил, регулирующих отношения лиц в данной стране. То есть международное и национальное право имеют разные сферы действия, а потому говорить о приоритете одного над другим некорректно.
Однако в некотором смысле можно говорить об относительном приоритете нормы международного договора и нормы национального законодательства. При этом приоритет может пониматься в одном из двух смыслов: либо в смысле «международном», либо в смысле «внутреннем».
В международном праве известен принцип, согласно которому страна не может ссылаться на положения своего внутреннего права в качестве оправдания невыполнения ею международного договора. В этом смысле можно сказать, что в международном праве норма международного договора всегда имеет приоритет над нормой национального законодательства.
Что касается национального права, некоторые нормы международных договоров имплементируются в него, то есть становятся его составной частью. Тут-то и встает вопрос о их силе по сравнению с остальными нормами. В национальном праве различных стран вопрос о соотношении национальных законов и имплементированных в национальное право норм международных договоров решается неодинаково.
Должным образом имплементированные в национальное право международные договоры могут, в частности:
В любом из трех случаев говорить о безусловном приоритете международного или национального права затруднительно, можно говорить лишь об относительном приоритете конкретных норм.
Далее, говоря о приоритете тех или иных норм, я понимаю под этим приоритет именно в системе национального права.
Замечу, что постановление Конституционного Суда от 14 июля 2015 г. никак, по моему мнению, не изменяет относительного приоритета норм национального законодательства и международных договоров в российском праве, а уж тем более в международном.
Поясню соотношение международного и национального права на актуальном жизненном примере.
Допустим, я должен Иванову 1000 рублей. Есть решение суда. Я говорю жене: «Этот Иванов – нехороший человек. Да и судья мне что-то не понравился. Платить мне Иванову или нет?» Жена отвечает: «Нет, Иванов – нехороший человек, судья неправильно закон толкует, не плати ничего».
Поскольку по принятым в нашей семье правилам решение жены обладает безусловным приоритетом, это дает мне возможность не платить денег Иванову, что будет полностью соответствовать этим правилам. Проблема лишь в том, что судебный пристав мне скажет, что по российскому праву решение жены не является основанием для неисполнения моего обязательства перед Ивановым.
Правила поведения, принятые в семье, так же соотносятся с национальным правом, как и национальное право с международным. В некоторых семьях принято добровольно исполнять судебные решения, в некоторых приоритет имеет мнение жены, возможны, наверное, и другие варианты. Но если выйти за порог, приоритет всегда за судебным решением.
Подобным образом, односторонние действия, предпринимаемые властями той или иной страны, могут уничтожить обязательство в смысле национального права этой страны, но не в смысле международного права.
Существует ли единая международная практика (мода, тенденция) которая определяет приоритет того или иного права?
Вообще говоря, бывает по-разному.
Так, в Великобритании международный договор, даже должным образом ратифицированный и вступивший в силу, не становится частью национального права и не подлежит применению национальными судами, покуда он не имплементирован в национальное право отдельным законом. После этого он имеет силу обычного закона, который может быть изменен последующим законом.
В Нидерландах международный договор сразу после принятия имеет приоритет над национальными законами, а в некотором смысле даже и над конституцией (это уникальный случай).
Во многих (возможно, в большинстве) странах международный договор в результате ратификации парламентом сразу же становится частью национальной правовой системы и имеет приоритет перед национальными законами, но не перед национальной конституцией. Если это можно назвать «модой», то Россия в этом отношении следует модным тенденциям.
Какие государства признают приоритет национального права перед международным законодательством?
Тут необходимо уточнить, под национальным правом понимаются положения обычных законов или конституции?
Если международный договор должным образом имплементирован в национальное право, то, насколько я понимаю, буквально во всех странах он имеет силу как минимум обычного закона (или выше). В этом смысле стран, «признающих приоритет национального права перед международным», вообще не существует.
Однако во многих странах, включая, например, Германию, США и Россию, нормы национальной конституции имеют приоритет над имплементированными в национальное законодательство положениями международных договоров. В этом смысле, по-видимому, большинство стран мира «признает приоритет национального права перед международным».
СССР признавал приоритет национального или международного права?
При Сталине СССР с большим подозрением относился к международному праву, считая его вредной буржуазной выдумкой. Однако уже в 1961 году в Основы гражданского законодательства было включено положение о приоритете международных договоров над национальным законодательством, правда, только над гражданским законодательством. В Конституции СССР от 1977 года было требование выполнения обязательств, вытекающих из международного права, но не было общего положения о приоритете международных договоров над внутренними законами.
Так что, можно сказать, СССР признавал приоритет международных договоров, но лишь до некоторой степени.
Какими соображениями руководствуются государства устанавливая приоритет международного или национального законодательства?
Можно предположить, что страны, стремящиеся к активному международному сотрудничеству, предусматривают, что международный договор становится частью национальной правовой системы по самому факту ратификации, после чего имеет приоритет над обычными законами, а то и конституционную силу. Экстремальный пример такого плана – Нидерланды.
Те же страны, которые с некоторым скепсисом относятся к международному сотрудничеству и склонны полагаться на собственное разумение, предпочитают обставлять внедрение норм международного договора в национальное право дополнительными условиями (имплементация) и придавать этим нормам лишь силу обычного закона. Экстремальный пример (среди развитых стран) – Великобритания.
Большинство стран, включая Россию, лежат где-то в промежутке между двумя этими экстремальными вариантами.
Сейчас все международные договора проходят процесс ратификации (придания юридической силы документу путём утверждения его соответствующим органом каждой из сторон). Что изменится с введением приоритета национального права над международным законодательством?
Надеюсь, что ничего подобного не случится. Но если вы спросите о самом катастрофическом сценарии применительно к России, я бы назвал следующие гипотетические шаги:
Придется ли вносить поправки в Конституцию России для изменения принципов приоритета международного и национального права?
Упомянутые выше гипотетические шаги являются радикальной конституционной реформой, которая, согласно действующей Конституции, не может быть проведена иначе, чем путем принятия новой конституции. Простого внесения поправок недостаточно.
Какие последствия будет иметь отказ от верховенства международного права?
Значит ли это, что автоматически будут расторгнуты все международные обязательства России?
Российский законодатель может принять хоть трижды суперконституционный закон об отказе от верховенства международного права, но это совершенно никак не скажется на существующих международных обязательствах России. Все они останутся в силе с точки зрения международного права.
Для отказа от международных обязательств на будущее время нужно будет денонсировать в установленном порядке соответствующие международные договоры. Это, однако, не скажется на ранее возникших международных обязательствах России, например, в части выплаты тех или иных сумм по ранее принятым решениям международных судов.
При установлении приоритета национального права будут ли признаваться решения зарубежных арбитражных судов по экономическим спорам с участием российских компаний?
Признание зарубежных арбитражных решений (подчеркну, что этот термин означает лишь решения негосударственных арбитражей) предписывается Нью-Йоркской конвенцией от 1958 года, в которой Россия участвует наряду чуть ли не со всеми остальными странами мира (всего 156 стран). Можно, конечно, ее денонсировать, но, во-первых, это вряд ли пойдет на пользу России, а, во-вторых, это не предотвратит признания таких решений в остальных 155 странах, где могут оказаться активы ответчика.
В конце июля 2014г. ЕСПЧ принял решение, что Россия должна выплатить в связи с делом ЮКОСа около €1,9 млрд компенсации его бывшим акционерам (до 16 июня 2015 года). Изменение приоритета в пользу национального права повлияет на необходимость выплат Россией компенсаций по решениям ЕСПЧ?
Осуществление данной выплаты является международным обязательством России, установленным компетентным международным судом. Никакие действия, предпринятые российским законодателем, а равно исполнительной или судебной властью, включая Конституционный Суд, не могут изменить этого факта, также как решение моей жены не может уничтожить моего долга перед Ивановым. Даже денонсация Европейской конвенции о правах человека не аннулирует этого обязательства, поскольку будет действовать лишь на будущее время.
Россия, как и любой должник, может либо заплатить и исполнить тем самым свое международное обязательство, либо отказаться платить и нарушить тем самым международное право, приняв на себя риски соответствующих неблагоприятных последствий. В данном случае самой серьезной санкцией за нарушение, по-видимому, может стать теоретически возможное исключение России из Совета Европы. Это не считая репутационных потерь и общих катастрофических последствий для международного сотрудничества, в том числе в области прав человека.
Третьего варианта нет. Все остальное – по большому счету лишь дымовая завеса для внутреннего пользования.
Будылин С.Л. Конвенция или Конституция? Международное право и пределы государственного суверенитета // Закон. 2013. № 12. С. 64-80.
Та же статья в блоге:
Специалист в области процессуального права
Корпоративное право
Введение в правовую систему Англии / Introduction to English Legal System
Комментарии (6)
1. Решение международного суда (даже такого авторитетного как ЕСПЧ) это еще не международное право (в данном случае не сама ЕКПЧ). Следует все-таки различать между внутригосударственным действием международных норм, с одной стороны, и внутригосударственным действием решений международных судебных инстанций, с другой. Мне кажется, что Вы повторяете частую логическую ошибку большинства российских и некоторых зарубежных юристов, когда из «приоритетного» по отношению к национальному праву действия международной конвенции автоматически выводится «приоритетное» действие решений созданного на базе этой конвенции судебного органа. Проще говоря, даже если Вы предполагаете более сильную юридическую силу ЕКПЧ по отношению к российскому закону, то это отнюдь еще не значит, что такой же силой наделены решения ЕСПЧ.
2. В СССР никогда не признавался приоритет международных договоров по отношению к государственным законам, в том числе и в области гражданского права. Посмотрите более внимательно цитируемое Вами регулирование 1961 года.
3. И немного о Нидерландах. При всей открытости государственной и правовой системы этой страны нормам международного права, я не поддержу Вашего мнения, что любые международные договоры могут там непосредственно применяться национальными судами, и тем более, имеют при этом силу конституционных норм. (Кстати, в другом из Ваших ответов Вы даже предполагаете, что междоговоры имеют здесь приоритет над конституцией.) Мне кажется, что это несколько неточное и упрощенное представление о регулировании этого вопроса в Нидерландах (как и некоторые Ваши тезисы по другим темам и другим странам). Понимаю также, что в формате довольно краткого интервью, вряд ли можно было дать более развернутые характеристики и оценки.
Спасибо за комментарий.
« я не сторонник поддерживаемого Вами тезиса об установленном Конституцией РФ примате международных договоров над законами »
Ну, может, мы как-то по разному это понимаем. Я лично под приоритетом нормы международного договора понимаю следующее: «Если международным договором Российской Федерации установлены иные правила, чем предусмотренные законом, то применяются правила международного договора.»
« Решение международного суда (даже такого авторитетного как ЕСПЧ) это еще не международное право (в данном случае не сама ЕКПЧ). »
На мой взгляд, поскольку ЕКПЧ предписывает исполнять решения ЕСПЧ, то неисполнение решения ЕСПЧ является таким же нарушением международного права, как и любое другое нарушение ЕКПЧ. Подобным образом, хотя решение национального суда, по-видимому, и нельзя терминологически отнести к «национальному праву», но его неисполнение есть нарушение национального права.
« В СССР никогда не признавался приоритет международных договоров по отношению к государственным законам, в том числе и в области гражданского права. Посмотрите более внимательно цитируемое Вами регулирование 1961 года. »
Смотрю: «Если международным договором или международным соглашением, в котором участвует СССР, установлены иные правила, чем те, которые содержатся в советском гражданском законодательстве, то применяются правила международного договора или международного соглашения» (ст. 129 Основ. ). А что тут не так?
« И немного о Нидерландах. При всей открытости государственной и правовой системы этой страны нормам международного права, я не поддержу Вашего мнения, что любые международные договоры могут там непосредственно применяться национальными судами, и тем более, имеют при этом силу конституционных норм. »
Я тут немного упростил для краткости, но в целом это, на мой взгляд, близко к истине. Я про Нидерланды в статье подробнее писал, процитирую:
Нидерланды некоторые исследователи характеризуют как «самую монистичную страну в мире».[1] Автоматическая применимость международных договоров во внутреннем правовом порядке была установлена еще в 1919 году Верховным Судом Нидерландов (Hoge Raad der Nederlanden).[2] Соответственно, международные соглашения там имеют прямое действие (во всяком случае, когда их нормы могут быть истолкованы как создающие права и обязанности не только для государств, но и для физических или юридических лиц). Кроме того, международные соглашения Нидерландов, согласно прямому указанию Конституции (Grondwet), обладают приоритетом над национальным законом. Что уж совсем необычно, в некотором смысле нормы международных соглашений Нидерландов имеют более высокий статус, чем даже сама Конституция.
Согласно Конституции Нидерландов (ст. 93), международные договоры вступают в силу для Королевства, только если одобрены парламентом (Staten Generaal). Однако парламент может определить и случаи, когда такое одобрение не требуется. Кроме того, процедуру одобрения также определяет сам парламент, и она может подразумевать и «молчаливое одобрение». Если международный договор противоречит Конституции, ничего страшного: он просто должен быть одобрен двумя третями каждой палаты парламента.
Крайне любопытно, что согласно статье 120 Конституции Нидерландов, конституционность актов парламента и международных договоров не может оцениваться судами (соответственно, конституционный суд в Нидерландах отсутствует). В то же время согласно статье 94 Конституции, нормативные акты Нидерландов не подлежат применению, если они противоречат положениям «международных договоров, имеющих обязательную силу для всех лиц». В результате суды Нидерландов не имеют возможности, например, признать недействительным национальный закон на основании нарушения им прав человека, установленных Конституцией, но вполне могут признать недопустимым применение того же закона на основании того, что он нарушает Европейскую Конвенцию по правам человека.
Так, в 1986 году Верховный Суд Нидерландов рассматривал дело из области семейного права (дело «Spring»).[3] Речь шла о ребенке, рожденном вне брака: хотя родители и проживали совместно, но вступать в брак желания не имели. По тогдашнему законодательству Нидерландов, такие родители не имели родительских прав в отношении ребенка, а могли лишь оформить совместную опеку над ним. Верховный Суд определил, что данное положение дел противоречит Европейской Конвенции по правам человека (статья 8 и статья 14). В результате Суд признал не подлежащими применению ряд норм Гражданского кодекса Нидерландов и дал, мягко говоря, неочевидное толкование ряду других его норм, чтобы привести национальное законодательство в соответствии с Конвенцией. Можно сказать, что в этом деле Верховный Суд принял на себя довольно спорную роль «позитивного законодателя» (от которой он вообще-то обычно воздерживается), фактически переписав нормы Гражданского кодекса, противоречащие, по мнению Суда, Конвенции.[4] Так или иначе, это дело демонстрирует возможность прямого применения международного договора национальным судом Нидерландов.
[2] Верховный Суд Нидерландов. Решение от 3 марта 1919 г. NJ 1919, 371. (“Aachen Treaty.”)
[3] Верховный Суд Нидерландов. Решения от 21 марта 1986 г. NJ 1986, 585-588. (“Spring.”)